Презумпция любви - Страница 47

Зачем она сюда приперлась?

Песня закончилась, публика вежливыми аплодисментами поблагодарила плохих, но весьма уже популярных певцов, а поп-звезда галантно проводил к столу сияющую Варю.

— Мерси, мадам, — сказал он. — Но я хотел бы пригласить на следующий танец и вторую твою подругу, Багряныч.

— Перебьешься, — мрачно сказала Светлана.

— Не понял? — протянул певец.

Багрянов встал, отвел певца в сторону, растолковал ему на ухо, кто эта девушка и как вести себя с ней, дабы избежать ненужных проблем. Тот все понял сразу, вернулся к столу, поцеловал Светлане ручку и дурашливо сказал:

— Вы прекрасны, мадам, если захотите попасть на наш концерт — только позвоните. У Степана есть мой телефон. Багряныч, а ты делаешь невиданные успехи!

— Просто обалдеть! — простонала Варя. — Слушай, Степа, вот теперь я готова чего-то попробовать. Но не змею, я их жутко боюсь… нет. Какой-то бифштекс можно заказать?

— Мясо косули под белым соусом, — сказал Багрянов, глядя на Светлану.

— Ой, подходит! — обрадовалась Варя. — Косуля — это же почти говядина, кла-асс!

А Светлана смотрела в сторону двери, от которой к их столику решительно шагали двое мужчин, первого, пожилого, она сразу узнала — Иван Дмитриевич Хлопов.

— Развлекаемся? — мрачно спросил Хлопов, останавливаясь у стола. — Шампанское пьем?

— А вы кто такой? Отойдите, не мешайте, — сказал Багрянов. Обернулся, ища поддержки у охранников клуба, но они, обычно быстрые и решительные, не спешили прийти на помощь. — Что вам нужно от нас?..

— Это полковник Хлопов, начальник нашего УВД и друг семьи, — с кривой усмешкой сказала Светлана.

— Дядя Ваня, это Светлана Воронина вас беспокоит, извините, что позвонила…

— Рад тебя слышать, Светочка, рад. Как дела, как успехи? Знаю, ты в институт поступила? Молодцом!

— Поступила, все нормально… Дядя Ваня, когда папу хоронили, вы сказали, что поможете его семье. Вы помните про это?

— Ну а как же? Конечно, помню.

В его голосе почувствовалось напряжение, но она не положила трубку, в отчаянии выпалила:

— Понимаете, у меня беда стряслась! Моего парня, Саню Малышева, за что-то арестовали. Я точно знаю, он ничего плохого не сделал, это все моя мать подстроила! Она хочет его посадить, чтобы разлучить нас, она все время была против, а я люблю его. Дядя Ваня, пожалуйста, помогите ему и мне, очень прошу вас!

— Ох-ох, Светочка… Это ж такое дело, что… Арестовали уже? Если тебе угрожать станут или еще что такое — помогу с удовольствием, и разговора никакого нет. А тут я ничего поделать не могу.

— Но вы же полковник, дядя Ваня! Она засудит его, нужно, чтобы хоть кто-то проследил, чтобы все было по-честному. Я умоляю вас!..

— Не обижайся, Светочка, но ты же умная девочка, все понимаешь. Парня задержали, ведется следствие, есть показания свидетелей, данные экспертизы… Что я тут могу сделать? Теперь только суд может решить, виновен твой парень или нет. Все по закону, что ж тут поделаешь?

— Да какой там суд, когда она может сделать все, что захочет! Она же… прямо какой-то монстр!

— Ох ты Господи… Ну не суди строго мать.

— Ну хотя бы с ней можете поговорить?

— Я попробую, Света, да, попробую.

Она поняла, что и с матерью он говорить не станет, и положила трубку.

Вот какие воспоминания пронеслись в голове Светланы, когда увидела полковника Хлопова.

— Если полковник, так можно людей из ресторана выгонять, что ли?! — возмутилась Варя. — Мы тут сидим, ничего не нарушаем, никого не трогаем, я лично собираюсь пробовать мясо косули! Почему не могу?

— Ради Бога, — разрешил Хлопов. — А ты, Света, — домой!

Он и не пытался скрыть своего раздражения, а Светлана не понимала этого. Знала, что дети Хлопова, с которыми знакома была с детства и до сих пор перезванивалась, жили неплохо, часто бывали в ресторанах. Старший сын полковника был даже влюблен в нее и однажды, когда она уже встречалась с Саней, пригласил в ресторан, Саня работал вечером, и она согласилась. Хотела проверить свое чувство к любимому. И там же, в ресторане, поняла и честно сказала, что любит другого. Максим Хлопов огорчился, но вел себя как настоящий мужчина. Накормил, напоил ее, расплатился, отвез домой и пожелал счастья. Потом время от времени позванивал, они остались хорошими друзьями. Так чего же полковник злится, застав ее в ресторане? Из-за Максима? Такого быть не может! Он желал ей счастья с Саней.

Светлана не знала главного — Хлопов был раздражен этой ресторанной сценой потому, что Люба Воронина только что избежала гибели, можно сказать, чудом, потому что была на заднем сиденье и смогла среагировать на опасность мгновенно. А дочь в это время сидит в ресторане с каким-то толстяком и хлещет шампанское! Он и сам не раз был на волосок от гибели, но дети как-то чувствовали это, звонили: «Как ты, папа? Все нормально?» А Светлана, похоже, ничего не чувствовала, даже не позвонила домой, предупредить мать и поинтересоваться, как там она.

Жестокая девушка, это и раздражало.

— Иван Дмитриевич! Что вы себе позволяете?

Называть его дядей Ваней она уже не могла.

— Светочка, немедленно поезжай домой. Мать очень волнуется, не знает, где ты, с кем ты. При ее работе — это не просто волнение, понимаешь?

— Нет!

Хлопов наклонился к ней, сказал шепотом:

— Я тебе сейчас надену наручники, хочешь? Прокуратура никогда не опротестует это действие.

Светлана презрительно фыркнула, резко встала из-за стола и пошла к выходу. Даже не попрощалась с Багряновым и подругой. Но Степан бросил на стол две тысячерублевые купюры, вскочил и побежал следом. Варя с тяжелым вздохом тоже пошла к выходу.